Транспортировка в район похода

Станция Трёхгорка"

Юра Куликов исполняет очередной походный хит

Современный слёт в местах боевой славы. Знали бы нынешние детишки кто к этим соснам привязывал походные палатки 40 лет назад...

Самый первый поход, кто забыл, был через четыре дня после первого учебного дня, т.е. в субботу 5 сентября 1964 года. В том первом походе ещё никто по имени друг друга толком не знал, потому что, как я уже говорил, представили нас друг другу (а заодно и преподавателям) только в ближайший прошедший вторник, т.е. 1 сентября, и запомнить всех было сложно. Но речь будет совсем не о нём, потому что тот первый поход я пропустил, о чём до сих пор жалею. Расскажу об одном из последующих многочисленных выездов на природу...

Пришла очередная суббота, и мы в очередной раз с рюкзаками и палатками под предводительством Тани Гашененковой (нашего походного "Шефа") отправились в поход. Сначала ехали на электричке с Белорусского вокзала. Некоторые сомнения возникли, когда объявили, что следующая остановка Трёхгорка (конечная цель нашей поездки), а за окном всё ещё виднелись высокие городские дома. Но пока электричка катилась к этой станции, высокие дома понемногу исчезли, и пейзаж приобрёл вполне загородный вид. К тому же начало быстро смеркаться - всё же ездили в походы по субботам не с утра, а после занятий. До леса добрались, в полной темноте, а по лесу шли уже почти на ощупь. Казалось, что зашли в такую глушь, где никогда не ступала нога человека.

Быстро поставили палатки и разожгли костёр. От его света образовался достаточно большой светлый колыхающийся круг, внутри которого расположились мы, а вокруг нависла почти непроглядная темнота, из которой выглядывали наши палатки, да тянулись к свету ветви деревьев (в основном берёзы да сосны). Хлебнули мы для настроения. Зазвучала гитара, Юра Куликов запел очередной хит очередного похода ("Всем известно, что в Бразилии есть красавцы в изобилии..." или что-то другое?) и началась обычная походная неразбериха – кто-то требовал: "Ваш любимый профорг хочет ча-ча-ча!", кто-то, слегка грассируя и показывая на причудливо изогнутую сосну, говорил кому-то: "Смотри - как она похожа на лир-р-ру...", кто-то усердно гонял среди пылающих дров обгоревшим прутиком чёрную обугленную картошку, которая уже не годилась в пищу, потому что полностью превратилась в фирменное блюдо - "угольки", кто-то задумчиво смотрел на улетающие из костра в чёрное небо искры... Но постепенно всё стихало, и где-то далеко за полночь прохлада и сон загнали постепенно всех в палатки, и над туристическим лагерем нависла тишина ночного леса...

Спали мы долго. Поздним утром (или ранним днём), когда солнце уже во всю светило, я первым выглянул из палатки и с удивлением увидел, как к костру, который едва дымил остатками покрытых белым пеплом угольков, медленно катился большой резиновый мячик. Едва не закатившись в костёр, мячик замер на месте в нескольких сантиметрах от чёрного круга кострища. Пока я думал - откуда в глухом лесу мячик, к нему подбежал малыш, которому едва ли исполнилось три годика, схватил мячик и стал с любопытством смотреть на нашу палатку. "Ребёнок! Потерялся в лесу! - мелькнуло у меня в сознании, - нужно будет вывести его из леса и найти его родителей..." Тут я огляделся и увидел, что неподалёку висят гамаки, народ играет в бадминтон, кто-то загорает на расстеленных одеялах, кто-то играет в карты, кто-то просто ходит по опушке и собирает цветы... И многие с удивлением посматривают в нашу сторону, не понимая зачем в парковой зоне поставили туристические палатки, и кто разрешил жечь костры...

Были и другие походы, в которых утро приносило всякие неожиданности. Например, в одном из ранних осенних походов утром всем захотелось утолить жажду газированной водой, и мы, Володя Гришин, Юра Коженков, Вася Сибилёв и я отправились в ближайшую деревню (или какой-то другой маленький населённый пункт) в магазин за "Ситро" (или "Крюшоном" – кто ж теперь вспомнит). Возвращались с покупкой и, примерно, в километре от нашего турлагеря я увидел на опавших листьях верхнюю часть купальника. Решили подшутить над своими и уговорили Володю Гришина натянуть его на себя прямо поверх тёплого тренировочного костюма (всё же осень была или ранняя весна?), засунув свежие опавшие листья в эту часть купальника, чтобы натуральнее смотрелось. Прошли несколько метров и натолкнулись на нижнюю часть от того же купальника. Опять натянули на Володю, и опять поверх тренировочного костюма.

Потом, когда дошли до наших палаток, неожиданно все вместе выскочили к костру, и я, показывая на Володю, одетого в найденный купальник, продекламировал рекламу: "Пользуйтесь услугами местного населения!" Все весело засмеялись... "Ой, - удивлённо вскрикнула Тая Журавлёва, - это же мой купальник!" Тут наши лица начали медленно вытягиваться, смутное подозрение закралось в наши головы, и все бросились по палаткам искать свои рюкзаки. Два или три рюкзака и одно большое ведро так и не нашлись.

Правда ведро, кажется, Ира Глинкина, позднее всё же нашла ближе к станции у каких-то туристов, которые уже насобирали в него грибов. Ира высыпала на землю собранные ими грибы и показала примету на отбитом эмалированном дне ведра, по которому она его и узнала. Туристы божились, что нашли ведро в лесу...

Как позднее пелось в одной известной песне: "Не прожить нам в этом мире без потерь..."

Кстати, сорок лет спустя после тех событий в тех самых местах проводят сборы местные школьники. Правда, эти сборы посвящены участникам более ранних событий, т.к. в этих местах была учебно-тренировочная база в/ч 9903, которая участвовала в битве за Москву. Но это уже другая история и другие участники...

  ДАВАЙТЕ ВСПОМИНАТЬ...